Воскресная зарисовка


Утро яростным напором
Разметав остатки сна,
Пробуравит властным взором
Кружевной проём окна.
Небо огненную кружку
Опрокинет сгоряча,
И прольётся на подушку
Отблеск робкого луча.
Он прорежет брюхо тени
Острым скальпелем границ,
И завьюжатся в смятеньи
Сотни взвешенных частиц,
Беспорядочною кашей
В невесомости паря,
Будто рой ночных букашек
В ярком свете фонаря.
И бессмысленно не тратя
Драгоценнейших минут,
Побреду, вспорхнув с кровати,
Мерить кухонный уют,
Где прохлада в щели бьётся,
Тихо шторами шурша,
И о ноги мордой трётся
Кошка — рыбная душа,
Где клокочущие краны
Бьют щелчками мокрых пуль,
И ночуют тараканы
В недрах стареньких кастрюль.
И по полочкам знакомым
Я ищу заветный «Дуст»,
Не питая к насекомым
Ни любви, ни нежных чувств.
Не найдя, пожав плечами,
Но ничуть не огорчён,
Я держу над ними чайник
Кипячёным палачом.
Без поблажек и вакансий
Бьёт горячая стрела,
И в глубоком реверансе
Застывают их тела.
А случайно уцелевших
Добиваю коробком...
И лежит мой путь дальнейший
На загаженный балкон,
Где, разлившись синей лужей,
Небо ветрено чуток,
И завязывает туже
Солнце облака платок,
Где газон в зелёном блюде
Преподносит тропки нить,
И проснувшиеся люди
Выползают покурить.
Теребя свои пижамы
За обвисшие концы,
Обжитые «донжуаны»
И приблудные отцы
Смотрят вниз, скорбя всем сердцем,
И жалеют от души,
Что не входят в круг владельцев
Припаркованных машин.
Не успев своим «мотором»
До сих пор обзавестись,
Все они готовы хором
Проклинать смурную жизнь
И поддерживать старушек,
Что без устали кричат,
Мол: «Наставили «ракушек»,
Негде выгулять внучат!»
Я ж к подобным огорченьям
Относясь без суеты,
Постою для развлеченья
Поплевавшись с высоты,
И пойду на «мягких лапах»
Под зловещий скрип петель
В место, где хранит мой запах
В спешке смятая постель,
Чтоб нечаянным движеньем
Не прервать ночной покой
Той, которая сложеньем
Сходна с гибкою рекой,
Той, которая блуждает
В океане сонных вод
И, возможно, зарождает
Новой жизни грешный плод.
Взгляд скользнёт по светлой чёлке
Чуть всклокоченной с утра
И легко поймает в шёлке
Прелесть женского бедра.
И охваченный корыстью,
Чуя трепетную дрожь,
Проведу горячей кистью
По посеву нежных кож.
И она вспорхнёт, как ива,
Ветром тронутая чуть,
И потянется лениво,
Обнажив тугую грудь.
Узловатость одеяла
На ковёр столкнув ногой,
Наконец, проронит вяло:
«С добрым утром, дорогой!»


 

Выбрать Автора