Вот брошенный окурок – плевал я на него,
вот плачущий ребенок – но я его не вижу.
Вам больно и обидно? Да бросьте, ничего,
а, впрочем, я вас даже и не слышу.

Я просто не хочу плохое замечать,
терзать без нужды нервную систему.
Я предпочту теперь, где надо промолчать,
за правду головой не бьюсь о стену.

Есть где-то континент, а в нём одна страна,
в которой льётся чья-то кровь ручьями,
но это далеко, страна мне не видна,
и я не жажду встречи с палачами.

Есть грозный макромир, в нём хаос и разбой,
в нём правят сила, деньги и коварство,
а я в своём мирке, мне хорошо с собой,
плевал я и на честность, и на братство.

Я лично никому не делал в жизни зла,
но переделать мир не в состояньи.
Я там, куда судьбы кривая занесла,
мне хорошо, и нет чужих страданий.

Всего не охватить, жизнь слишком коротка.
Тем более не к месту тут печали.
Жизнь слишком коротка, удача так редка,
подумаешь – прошли иль промолчали…

А если плохо вам, то знайте, что и мне
когда-то в детстве тоже было плохо,
а нынче хорошо, и я топлю в вине
сознанье о неправедной эпохе.

		15.11.98